Основатель петербургской книжной сети «Буквоед», совладелец сети «Читай-город – Буквоед», туристического цифрового стартапа BEST. Petersburg, председатель комитета по поддержке и развитию книгораспространения Российского книжного союза, президент АНО «Со-творение», ключевой проект – «Книжный маяк Петербурга», председатель фестивального движения «Хороводы России», владелец арт-кафе «Книги и кофе», руководитель и идеолог целого ряда общественно-культурных, образовательных проектов, в частности, создания инновационного рекомендательного книжного сервиса «Книжная полка»… Все это – книжник и предприниматель Денис КОТОВ, человек, который никогда не стоит на месте и не перестает удивлять. О вехах уже пройденного пути и о новых замыслах, о том, как фестиваль «Книжный маяк Петербурга» перерастает в «Книжные маяки России» Денис рассказал в большом интервью.

Рубрику ведут Светлана Зорина и Сергей Коростелев.

Светлана Зорина: Как известно, все мы родом из детства. Денис, как у тебя все начиналось? Как и когда ты понял, что книги – твое призвание? Ты ведь окончил Ленинградское медицинское училище, верно?

Денис Котов: Да, верно. А с книгами я познакомился в шесть лет. Сейчас вот вспоминаю, как в советском детстве иду я по улице, читая книгу…

С. З.: Прямо по улице?

Д. К.: Да, и мне все равно, что происходит вокруг. Раз или два врезался в столб по ходу движения! Потом я стал завсегдатаем книжных магазинов (на Невском, Литейном, Петроградской стороне), хотя денег было немного. Это была часть моей жизненной среды. Читающими были мама (инженер) и папа (музыкант).

С. З.: Физики и лирики.

Д. К.: Да. Математика, слово, образ – все соединилось.

Сергей Коростелев: Денис, удивительно, ваш взрослый путь начался очень рано – вам было 18 лет, когда вы начали свой бизнес.

Д. К.: Я был квалифицированным медбратом, мог оказать первую помощь… Это был 1993 год, ситуация в стране непростая.

Двоюродный брат помог мне организовать первую книжную точку в магазине, научил базовым бизнес-процессам, отвез в ДК имени Крупской, я купил рюкзак. Полный цикл от закупки до продажи, логистика, оргпроцессы, наем продавцов – все это происходило на моих глазах, с моим участием. Потом появлялись другие точки в других частях города, торговля на улице и в помещениях. Порой отмороженные ноги, огромное количество живых людей, которые интересуются, что тут нового-интересного. Уличная книготорговля стала для меня книжным университетом. Этот опыт и позволил мне выстроить собственную бизнес-модель.

С. З.: Выстроить, по сути, всю цепочку, начиная от выбора книг, закупки и заканчивая продажей.

Д. К.: Рекомендация родителям: если ваши дети хотят поторговать, отправляйте их на улицу, чтобы они проходили полный цикл. Это всегда полезно, а в случае с книгами – особенно, потому что там живой диалог, погружение в реальный мир. Начинаешь понимать, что действительно интересует людей. Что такое ликвидность, востребованность и цена, по которой люди готовы покупать… Все эти образовательные функции лежат непосредственно в практике.

С. З.: Моему сыну сейчас 17 лет. Не могу представить, что через год он, как и ты, откроет свой бизнес. Как такое возможно?

Д. К.: До нас было поколение еще более «прожженное». Это были люди, готовые сражаться за Родину… Я думаю, дело в корнях нашего советского воспитания, той культуры, в том числе идеи пионерской организации и вообще движения вперед к светлому будущему. Невзирая на обстоятельства. Конечно, это пассионарность, привитая нам в советские годы. У нынешней молодежи доступ к ней чаще всего закрыт. Сегодня открыт доступ к потребительству, а не к подвигу, преодолению и стремлению реализовать свою мечту.

С. З.: Ты начинал с одной книжной точки. А как дальше развивался твой бизнес?

Д. К.: Я начал с одной точки, потом появилась сеть точек, возникло партнерство с Алексеем Ивановым, с которым мы до сих пор дружим и взаимодействуем по разным книжным проектам. Далее, в 1998 году, когда грянул кризис, мы свернули всю нашу сеть – квалификации удержаться нам тогда не хватило. Поселились на полтора-два годика в компании «Снарк» – тогда быстрорастущем лидере, открывшем первый книжный магазин. Из этого образовательного цикла стало понятно, что существуют компании, бизнес-процессы, логистика, безопасность, IT, различные форматы финансовых данных, закупочных моделей и многое другое. Это тоже часть «корпоративного книжного университета», который я проходил.

Затем на полгода или чуть больше я уехал в Москву в издательство «Махаон» – для разворачивания книжной розницы. Конечно, в «Снарке» и «Махаоне» я заразился, заболел идеей, что в стране не хватает книжных магазинов. Напомню, что в 1990 году в РСФСР было 8,5 тысяч книжных, а потом их количество резко сократилось. Слава богу, «БИБЛИО-ГЛОБУС», «Подписные издания», Дом Зингера, «Московский Дом книги» и ряд других объектов сохранились в государственной или частной форме, но основную массу книжных украли, если не сказать грубее. И параллельно выстраивали другие торговые инфраструктуры. Я часто противопоставляю книги и алкоголь. Бутылок стало гораздо больше. Мы живем сейчас по результатам этого социокультурного проектирования и удивляемся, почему наша экономика не едет с той скоростью, с которой бы нам хотелось.

ЮНОШЕСКИЙ МАКСИМАЛИЗМ И ЛОГИКА ТРОЕЧНИКОВ

С. К.: Давайте перейдем к «Буквоеду» и 2000 году.

Д. К.: Еще до «Буквоеда» я из Москвы переехал к Паше Гришкову, коммерческому директору в компанию «АСТ-Норд», тоже поработал там какое-то время. А потом, да, я привлек друга своей семьи, чтобы открыть первый книжный магазин «Буквоед» на улице Пестеля. Он работает и по сей день, 108 квадратных метров. А на четырех квадратных метрах в офисе помещались пять топ-менеджеров…

С. З.: На четырех квадратных метрах?!

Д. К.: Да, так было. Я в основном находился вне офисного помещения, мы там плотно концентрировались. Это я к экономической целесообразности и эффективности клоню, потому что магазин на Пестеля работает уже 22 года. Это говорит о том, что в 2000-м мы не ошиблись не только с идеей развития сети, но и с базовым, первичным магазином. А второй книжный, на Невском, 13, открылся в 2002-м – и тоже работает до сих пор. А дальше разворачивалась целая сеть: поначалу мы привлекали Гришкова, Новикова, Гредасова, а потом уже объединились с «Новым книжным».

С. З.: Это какие годы?

Д. К.: 2002-й, 2003-й. С «Новым книжным» – в 2008 году.

С. З.: И они стали совладельцами…

Д. К.: Мужественно размывая свой маленький пакет акций, поскольку собственных инвестиций не было, я готов был вместе с профессионалами отрасли двигаться дальше.

С. З.: Как возникло название сети «Буквоед»?

Д. К.: Идея очень простая, у нее даже есть «былина». Осенью 2000 года с уже упомянутым Алексеем Ивановым на перегоне от «Гостиного двора» до «Маяковской» мы проводили мозговой штурм по неймингу и брендингу будущего магазина. Тогда мы и зацепились за слово «буквоед»: семья-буквоед, мама-буквоед, папа-буквоед, дети-буквоеды. Как-то вокруг этого все пошло.

С. К.: Почему же именно «Буквоед»? С книгой, чтением связано столько выражений, словосочетаний…

Д. К.: Для тех, кто живет в прошлом, есть словарь Даля, согласно которому «буквоед» – это педант, формалист; слово со слабой негативной коннотацией. Мы же смотрим в будущее и знаем, что язык живой, он наполняется теми смыслами, которые актуальны. Тем более что как раз с точки зрения формальной «буквоед» – это человек, который кушает буквы. Нам показалось, что соединение с гастрономической идеей («буквоедения») имеет хорошие перспективы. Есть читатель без чувства юмора, есть читатель с чувством юмора. Тот, кто с чувством юмора, – буквоед. Вот и все.

С. К.: Говорят же еще: «Я проглотил такую-то книгу».

Д. К.: 100 процентов!

Кстати, тот проект, которым мы занимаемся сейчас («Книжная полка»), тоже связан с соединением книги, книжной культуры, текста, контекста, русского языка с питанием. Мне кажется, что нам, книжникам, обязательно нужно садиться на волну бытового потребления, на волну продуктов питания или гастрономической культуры для того, чтобы нас не выдавливали, замещая мобильным телефоном, телевизором и кушая электронный контент в огромных количествах. Человек должен быть разборчивым в еде, потому что вкушает не только тело, но и интеллект, личность, душа, дух.

С. К.: То есть речь о некоем компромиссе?

Д. К.: Нет. С экономической точки зрения это подключение большего ресурса, чем тебе доступен для решения собственных задач. Например, ты берешь ресурс чайной культуры (десятки, сотни миллионов любителей чая!) и предлагаешь книжный чай. И люди, пьющие чай, постепенно привыкают и к тексту, начинают любить книжную культуру. Я за кооперацию, за сотворчество, а не за классическую схему аналитического разделения сфер деятельности и влияния.

С. З.: У «Буквоеда» сформировалось узнаваемое лицо, неповторимый ассортимент. Это не шаблонный сетевой магазин, а творческий, живой проект. Как бы ты определил самые сильные стороны «Буквоеда»?

Д. К.: В первую очередь это люди, которые у нас собрались. Моих, скажем так, свойств было достаточно, чтобы у нас работали совершенно разные люди. Не под одну гребенку, как это принято во многих организациях, чтобы надежный результат вовремя выдавать. Нам было важно учитывать особенности, нюансы команды, каждого ее участника. А потом потихонечку мы доросли до организации, которая живет и развивается в соответствии со смыслами, которые мы сформулировали.

Сверхзадачей «Буквоеда» было удовлетворить интеллектуальный, информационный голод любознательных россиян. Ну, слово «голод» мы решили заменить на «потребность».

Сформулировав миссию и наши ценности (книга, профессионализм, уважение, открытость, саморазвитие и ряд других), мы выстроили свою корпоративную культуру, которая была направлена на читателя, базировалась в Петербурге. А когда ты живешь и творишь в Петербурге, ты не можешь не учитывать всю красоту, эстетику, многообразие этого города. Его писателей, музыкантов, футболистов. В 2003-м году на Невском, 13, у нас была встреча с Александром Кержаковым. Выстроилась первая длиннющая очередь из сотен людей. Мы тогда еще всей командой «Буквоеда» болели футболом.

С Андреем Курпатовым и Дарьей Масленниковой после съемки передачи «Магия знака»

С. З: «Буквоед» славится оригинальными подходами. У вас всегда было много «изюма».

Д. К.: Да, «изюм» и «вишенки» – наша фишка. Мы начинали как маленькое предприятие, которое становилось сетевым. Налаживали бизнес-процессы, у Владимира Константиновича Тарасова учились технологии жизни, искусству управленческой борьбы, менеджмента. Читали Вячеслава Кондратьева, «Менеджмент» Виханского, Друкера и Траута… Я думаю, «Буквоед» находится в русле идей Траута, потому что мы не хотели умирать, мы хотели развиваться, а для этого нужно было дифференцироваться. Вокруг нас были достаточно сильные игроки: «Санкт-Петербургский дом книги» в самом расцвете сил (более 20 объектов), растущий, приближающийся к отметке в 30 объектов «Снарк», «Буква» еще была… И рядом мы – какие-то незаметные, но гордые и заручившиеся поддержкой издателей из «Эксмо».

С. З.: Была ведь еще и крупнейшая тогда сеть «Топ-книга».

Д. К.: «Топ-книга» пришла в Петербург позже, для них это было уже «Ледовое побоище». Именно в Петербурге, мне кажется, они потеряли больше всего денег, потому что пожаловали с не очень упорядоченными, сильными концептами на не очень сильные места. Наши площадки находились в лучших местах города, наш бренд был уже сформирован… Они опоздали. Хотя Георгий Лямин молодец, жаль, что ему не удалось удержать эту систему.

На передаче «Гибридная медкарта человека» с Дмитрием Морозовым («Биокад»), Андреем Курпатовым и Николаем Ютановым

С. З.: «Буквоед» развивался быстро, очень динамично.

Д. К.: К 2018 году было открыто до 142 объектов, в том числе крупнейший в Петербурге и второй по площади в стране книжный магазин в три тысячи квадратных метров на Невском, 46. Задача открыть такую махину была нетривиальной, мы ее решили. А всего на Невском у нас три «Буквоеда». Не знаю ни одной мировой столицы, где было бы три торговых точки одного бренда на центральной улице.

С. З.: Причем расположенных на небольшом расстоянии друг от друга.

Д. К.: У нас есть еще и точка на площади Восстания, одной из ключевых локаций Петербурга, так что ее можно приравнять к точкам на Невском.

В 2004 году мы на волне юношеского максимализма и логики троечников (мол, сможем сделать то, что не смогли до нас) открыли первую тысячу квадратных метров на проспекте Просвещения (у конечной станции метро). Сначала там было 400 квадратных метров, потом расширили до тысячи. На площади Восстания сначала было полторы тысячи квадратных метров, потом – 2300, причем с очень сложной внутренней двухэтажной геометрией. Работали, понятно, с арендой, чтобы она не превышала разумное значение. Это кунг-фу организатора книжных магазинов – находить правильные места, потоки, стоимость аренды и команду, чтобы вот это все сошлось в одном месте и дальше работало. Недолго думая, в 2006 году мы перешли к 24-часому формату работы нескольких книжных магазинов.

С. З.: Это только в центральных магазинах?

Д. К.: Максимум у нас было семь книжных гипермаркетов, работавших круглосуточно. Это опять же про троечников и юношеский максимализм. Потому что мы понимаем, что не одними ночными клубами и притонами городская среда (особенно Петербурга) должна жить.

С. З.: Это оправдалось?

Д. З.: С моей точки зрения – да, а вот Михаил Иванцов, который в 2018 году взял управление «Буковедом», эту тему свернул. Потому что на калькуляторе посчитали, и там оказалось либо около 0, либо 2 копейки минуса именно за эти часы работы. Если следовать формальной логике, конечно, такие ночные продажи надо закрывать. Хотя я по-прежнему считаю, что 24 часа на Невском, 46, просто обязательны. Сейчас этот магазин после реконструкции – такой красивый, модный, интересный.

С. З.: А что случилось в 2018 году? Почему ты ушел с поста руководителя «Буквоеда»?

Д. К.: Дело в том, что еще в 2008-м мы объединились с компанией «Новый книжный», обменяли пакеты акций, я в очередной раз размыл свою долю.

С. З.: И какой она стала?

Д. К.: Сейчас я владею 7 % от розничной сети.

С. З.: С 2008 года?

Д. К.: Да. В рамках 7 % я, понятно, мог голосовать и как генеральный директор делать какие-то предложения. Но уже было очевидно, что выстраивается большая федеральная система, которая должна работать по какой-то плюс-минус единой логике, а «Буквоед» всегда работал в логике перевернутой. Например, в 2004 году мы внедрили большой программный комплекс Microsoft AXAPTA, когда неочевидно было, что это нужно.

С. З.: Он потом оказался востребованным?

Д. К.: Конечно! Когда у тебя замкнутый информационный контур, ты можешь вести товарный отчет без каких-либо корректировок. Это прозрачность, отчет товарных запасов, товарно-денежных потоков. Сейчас, правда, актуально выстраивать уже новую информационную систему, но до 2020 года все работало очень хорошо. Теперь о брендинге. Понятно, что у питерских, как говорится, собственная гордость, Ч. П. Х. и все такое. В глазах москвичей мы выглядели выскочившими из словаря Даля, не очень понимающими, что делают… Раскрашивают зачем-то в черно-бело-красные цвета лого, букву «е» делают в качестве знака-символа со своей историей. Понятно, что в 2018 году мы не нашли общего языка.

С. З.: А новый брендинг возник в 2018-м?

Д. К.: Нет-нет, позже. Мне было предложено сократить свои полномочия, оставаясь в системе. Но снова взыграли юношеский максимализм, творческий потенциал, запал… Я посчитал, что плыть на этом корабле просто в почетной каюте – не очень интересно. Во мне давно уже дремлет предприниматель и общественный деятель, и в 2018-м он вышел на свободу с чистой совестью, начал заниматься совершенно новыми контурами процессов. И когда я размышлял о подарке сыну к 16-летию, пришла идея читающей страны, где 80 % россиян читают 12 книг в год или больше.

С. З.: А когда сыну исполнится 16 лет?

Д. К.: 30 июня 2023 года. Так вот к параметрам самой читающей страны… Сразу обозначу ландшафт, где мы находимся. Эта цель ставилась не для кого-то там, не для третьих лиц, а для сына. Это моя внутренняя мотивация. Как говорил Уинстон Черчилль, «успех – это переход от одной удачи к другой с возрастающим энтузиазмом». Поэтому каждый год я стараюсь повысить уровень вовлеченности наших книжников. Системную деятельность мы начали в 2017 году, когда на секции «Литература и чтение» в рамках Международного культурного форума в главном штабе Эрмитажа опубликовали «Манифест книжника». Этот документ, который можно прочитать на сайте Российского книжного союза, как никогда актуален. Там даже есть пункт про боевые действия, о чем мы тогда вообще не думали.

А кто такие книжники? Это люди, которые продвигают книги и чтение вокруг себя. Не только библиотекари, писатели, издатели, книгораспространители, а, например, любой родитель, выстраивающий вокруг ребенка домашнюю книжную культуру. Или Герман Греф, который выстроил корпоративную книжную культуру в «Сбербанке». Или Сергей Вадимович Степашин, который, еще возглавляя Счетную палату, вел книжную политику в Российском книжном союзе таким образом, что изменил отношение к книгам в регионах.

С. З.: А сейчас он еще и возглавляет жюри очень важного конкурса «Самый читающий регион».

С. К.: Сергей Вадимович – очень читающий человек.

Д. К.: Не будем забывать и о том, что в 2015-м у нас был Год литературы – президент объявил его тоже не случайно. Тогда, в 2015-м, наблюдался всплеск интереса к чтению, мы зафиксировали это и на продажах, и на развитии сети, и в медийном информационном поле, потому что правительства всех регионов действовали в течение года скоординированно. И я взял себе на заметку, что нужно обязательно пробуждать региональные силы, местные минкульты, чтобы вокруг людей создавалась книжная социокультурная среда.

СМОТРИТЕЛЬ МАЯКА

С. З.: Так и родился проект «Книжный маяк Петербурга».

С. К.: Прежде чем перейти к «Книжному маяку», я хотел бы задать Денису такой вопрос: когда вы организовывали один из книжных форумов, вы перечислили петербургских писателей, с вашей точки зрения незаслуженно забытых. Там оказался Евгений Замятин, один из моих любимых авторов. Даже в свете последних трагических событий у нас к месту и не к месту вспоминают Оруэлла, его роман «1984» в топе продаж. Почему мы не ценим нашего Замятина? Нет пророка в своем отечестве?

Д. К.: Вы знаете, у меня нет философского ответа на ваш достаточно широкий вопрос. Когда я говорю о том, чтобы 80 % россиян читало 12 или больше книг в год, я считаю, что не так важно, какие именно книги это будут: Замятина, или Гранина, или Донцовой, или какие-то учебники. На мой взгляд, это уже индивидуальное дело каждого.

Главное, чтобы книжники создавали вокруг себя книжную среду. Нельзя не упомянуть Николая Рубакина, который создал библиотечную классификацию и библиотерапию, выстраивал, по сути, рекомендательные пути саморазвития чтения. Или Альтшуллера, или Станиславского, который не только до актеров, а в принципе до людей донес какие-то важнейшие фундаментальные мысли. Понятно, Достоевский, Толстой, вся наша классика.

Что касается «Книжного маяка», то это попытка выстроить «маячную службу» – чтобы по всей стране зажигались книжные маяки, и они давали людям ориентиры по чтению. Маяк же чем хорош как метафора: во-первых, книга – это маяк в океане инфошума; во-вторых, маяк – та сущность, где часть пути ты идешь на него, а часть – не на него. Потому что иначе можно напороться на скалу. Точно так же и с идеями просвещения: если ты просто слепо следуешь магической дудочке, свету в конце туннеля, можешь упереться в чужой опыт, который для твоей жизни неприменим и приведет тебя к краху. Так что в какой-то момент очень важно двигаться собственным курсом.

С. З.: Этот большой проект, «Книжный маяк Петербурга», родился в пандемию – в 2020 году.

Д. К.: Да, Петербургский культурный форум отменили уже три раза подряд, а «Книжный маяк» мы устраиваем стабильно. Он был сразу придуман в гибридном формате, потому что мы не знали, сколько нам еще ходить в масках, сидеть по кухням. Так что если все запрещено – сидим на кухнях, общаемся, проводим онлайн-мероприятия. Если все разрешено – выходим на улицы, в библиотеки, в книжные магазины. Эта тактика доказала свою дееспособность. Мое сетевое мышление подсказало: постепенно нужно переходить к межрегиональному библиотечно-издательскому фестивальному движению.

Ведущий на фестивале «Книжный маяк Петербурга», октябрь 2022 года

С. З.: С 4 по 20 августа состоится проект «Книжные маяки России» – планируется большой писательский поезд с остановками в 14 городах.

Д. К.: Базовый концепт – это «Книжные маяки России», которые загораются в разных городах, а связующим звеном действительно становится «книжный поезд», который из Петербурга едет во Владивосток. В каждом городе днем фестивальная программа, а ночью поезд становится отелем. Наиболее счастливые, рьяные, может быть, безумные книжники (библиотекари, писатели) поедут в этом поезде, культурным десантом высаживаясь в каждом регионе, даря, продавая, продвигая книги вокруг себя и соединяя две морские и культурные столицы по краям великой страны. Будет и онлайн-формат – с прямыми эфирами, интервью, с пленарным заседанием с губернатором, с актуализацией сообщества книжников в каждом регионе. То есть сверхзадача – создать общими усилиями синхронизацию, проверку «боеспособности» нашей книжной инфраструктуры. Библиотечной в первую очередь, потому что ситуация сейчас сложная. Если мы не удержим нашу культуру на высоком уровне, это скажется и на владении русским языком, и на экономике.

С. З.: Денис, читаю сейчас сделанное тобою описание проекта и понимаю, что он поистине грандиозный! А откуда деньги на него? Ведь одному такую громадную историю провернуть не под силу.

Д. К.: Я не один. Я лишь провокация, повод для того, чтобы книжники, управляющие разными ресурсами, инфраструктурами, начали двигаться в одном направлении, в едином технологическом, организационном, маркетинговом PR- и GR-формате, таким образом выстраивая хорошие связи с федеральными и региональными правительствами. Наша общая задача – оторвать детей, подростков и взрослых от магического экрана, переместить их на книжную территорию, в первую очередь в библиотеки и книжные магазины, музеи и на культурные площадки. Один из источников финансирования – Президентский фонд культурных инициатив, а также средства партнеров проекта.

Да, впереди у нас двухнедельный паломнический маршрут Петербург – Владивосток. Считаю, что по нему должен проехать каждый россиянин со своими детьми, чтобы показать им страну.

С. З.: И все же – как организовать, накормить всех участников столь масштабного проекта? Где взять деньги? И в Петербурге ты проводишь «Маяки» два раза в год – в феврале и октябре.

Д. К.: Деньги – это производное от идеи. Они образуются, хотя бо́льшая финансовая часть на сегодняшний день лежит на мне. Однажды Фонд культурных инициатив поддержал. Сейчас мы снова подали заявку в фонд, это достаточно большой задел по проекту. Кроме того, ведем переговоры с Российскими железными дорогами (я только что с деловой встречи): хотим, чтобы они не только дали поезд, команду, которая повезет, но и участвовали в финансировании проекта.

С. З.: Там есть понимание?

Д. К.: Судя по всему, да. Поезд и должен стать территорией чтения – как путешествие со смыслом. А где еще читать книги? Телефон – это скучно. Диджитал детокс: отключаешь телефон, все равно он не ловит. Берешь книгу в бумажном, электронном или аудиоформате и уделяешь время себе. Это ведь укладывается в туристическую парадигму, когда ты едешь в поезде и «читаешь» Россию. Вы с семьей сидите в купе, за окном Москва, Нижний Новгород, Казань, Омск, Новосибирск, Иркутск, Владивосток. Мне кажется, это лучше, чем в 25-й раз слетать в Турцию.

«Литературный форпост» с Татьяной Устиновой и главой Калининского района Санкт-Петербурга Сергеем Петриченко

С. З.: А давайте посмотрим на другие наши креативные индустрии: книга – кино, книга – театр, книга – путешествие, книга – музыка… Везде текст и слово в основе.

Д. К.: Соответственно, финансирование со стороны федерального правительства через определенные фонды – это вопрос нашей квалификации, чтобы к ним обратиться, обосновать, подписать документы. Есть автономная некоммерческая организация, которая осуществляет эти процедуры, – «Со-творение» (еще одно название со смыслом). Есть партнеры коммерческие, которые либо преследуют свои интересы, либо участвуют как меценаты: предоставляются номера в отелях, автомобили, чтобы возить писателей. Кто-то дает воду, кто-то – еду…

С. З.: Большая команда задействована в проекте?

Д. К.: Между фестивалями работает около 5–6 человек, а количество благодарностей, которые я подписывал по итогам октябрьского фестиваля, – 660.

Базовых людей никогда не было много, но зато в «Маяковке» – свое ядро, в каждой ЦБС – свое. Например, Колпинский район организовал уличный формат празднования – сцену, шатры, туда привезли Татьяну Устинову. Курортный район привез «БИБЛИО-ГЛОБУС», это прекрасный фиолетовый автобус-библиотека. Татьяна Устинова подписала там книги, и они были розданы бесплатно. Работал буккроссинг, водили книжные хороводы, выступали поэты и музыканты. Людям нужен повод. У нас есть Новый год, 8 марта. В Москве – Красная площадь, в Петербурге – Дворцовая. Мы стараемся партнериться с различными фестивалями по стране. Например, в октябре взаимодействовали с фестивалем «ЛиТР» во Владивостоке. Без такой консолидации усилий нам, книжникам, невозможно будет победить: сейчас только девять минут в день на чтение книг против пяти-шести часов мобильного телефона и двух часов перед телевизором.

По сути, нам нужно обратиться к тем стратегиям, которые спартанцы применяли при взаимодействии с персами, то есть квалифицироваться в военном искусстве. Наше военное искусство – это слово. «Глаголом жечь сердца людей» – за это в большей степени отвечают писатели и поэты, а мы создаем маяки, точнее, целые маячные службы. Воспринимаю себя как смотрителя маяка. Чтобы электричество работало. Чтобы примус если что починить. Если создадим «атомную батарейку», наши маяки будут работать долго.

С сыном в библиотеке имени В. В. Маяковского

«ЧТЕНИЕ» ЛЮДЕЙ

С. З.: Одна из важнейших функций для книжников – рекомендация. Рекомендательные сервисы. Этого нам явно не хватает. И маяк в моем понимании – это еще и большой рекомендательный сервис: кого брать в эту команду, кого не брать, потому что писатели и книги тоже разные. На российском книжном рынке более 200 тысяч наименований. Как выбирать из этого?

Д. К.: Это редакционная функция, она пока в зачаточном состоянии. Единственное, я сам занимаюсь порядка 30 мероприятиями из 180, веду их вручную, где-то сам беру интервью.

С. З.: То есть ты какие-то мероприятия просто отсекаешь?

Д. К.: Там есть шлейф, есть основная программа. Допустим, 100 мероприятий в октябре – это была основная программа, которая собиралась. Тридцать из них были под моим личным контролем, 70 были отданы на откуп библиотекам и другим партнерам. С 11 мероприятиями, и очень интересными (три спектакля, чтение «Маленького принца»), выступил торговый комплекс «Гранд Каньон». Это пример коммерческой вовлеченности совершенно независимого игрока, который еще вчера на книжной карте отсутствовал. Мы даем повод, даем платформу. Я отвечаю за платформу, повод, PR-, GR-форматы данных, технологические стандарты, за одно-два-три рукопожатия до разных писателей и структур. В Петербурге их достаточно много, у нас больше 80 организаций-партнеров «Книжного маяка». Пока у нас нет торговой функции, но понятно, что рано или поздно мы сделаем специальную площадку, на которой издатели смогут продавать свои книги, как это делается на книжных выставках. И все равно у нас есть обширная инфраструктура из тридцати различных площадок: Дом журналиста на Невском, 70, «Маяковка» на Фонтанке, 44, «Книжная лавка», Дом Зингера, «Буквоед» на Невском, 46, библиотека Маяковского на Невском, 20.

Это я продолжаю рассказывать, откуда деньги. Они лежат на земле, они разбросаны, их надо просто организовать, особенно если ты не претендуешь на то, чтобы забрать их себе. А я именно не претендую, потому что зарабатываю благодаря своим предпринимательским инициативам.

Добавлю, что выстраиваем и медиасистему, ведь после событий у нас остается контент, который можно долго распаковывать и распространять. В нашем архиве больше 400 видео.

С. З.: И все-таки касательно тех или иных книг. Вы кого-то отсекаете?

Д. К.: Отсекаем все, что запрещено российским законодательством. Кроме того, есть, конечно, определенные пограничные линии. Цензуры у нас нет, но соответствовать культурным кодам Российской Федерации считаем необходимым. В некоторых случаях, наверное, имеет место и наше чисто эстетическое восприятие.

Но я хотел бы, чтобы эту редакционную функцию мы как сообщество, как саморегулирующаяся организация научились выполнять. Так же, как мы научились работать с книжным рынком: мы же не печатаем абы что, за каждой книгой стоят имя и фамилия ее автора, издателя, продавца.

С. З.: Много ли тебе удается читать самому сейчас?

Д. К.: Мало. Больше «читаю» людей. Кстати, о путешествии со смыслом… Другой вариант – «читать» своего попутчика. Это отдельная технология, но в принципе они близки.

С. З.: И все же, какие книги стали для тебя главными в 2022 году?

Д. К.: Читаю книгу «Козьма Прутков. Писатель, которого не было». Нельзя объять необъятное… Ношу с собой ряд книг (достает из кармана пиджака)… Александра Сергеевича, например, здесь какие-то произведения, я перечитываю периодически. В принципе, если брать в расчет молодежь, нам как индустрии надо возвращаться к карманному формату мини-книги.

С. З.: А почему не обратиться к формату электронному?

Д. К.: Гибридный формат должен быть, потому что, во-первых, эта книга меньше мобильного телефона и легко помещается в кармане, в сумочке. Далее, когда помимо текста здесь появится QR-код, то модель «человек – книга – телефон – информационное интерактивное взаимодействие» превратится в новую культуру чтения для подростков. Молодежь сейчас пугается, когда видит много текста. Но здесь достаточно текста, чтобы увлечь.

С. К.: То есть это первый шаг.

Д. К.: Если ты уже увлекся, то продолжение можно купить либо в электронном виде по ссылке QR-кода, либо в бумажном виде, либо, наконец, в аудиоформате. У проекта «Книжная полка» ровно такой же принцип. Для молодежи надо создать атрибуты (а книги – это атрибуты), которые будет модно с собой носить. Модно и удобно.

С. З.: То есть будущее – за таким гибридным форматом?

Д. К.: Абсолютно! Считаю, что мы движемся к гибридному будущему: гибридное чтение в гибридных пространствах библиотек, которые тоже должны быть не только физическими, но и цифро-физическими (через QR-коды, интерактивные форматы). На самом деле многие библиотеки уже закупили необходимое оборудование, библиотека Маяковского в этом смысле одна из передовых в стране, если не самая передовая. Книги, чай (демонстрирует свой чайный набор с выдержками из различных произведений и QR-кодами). Через чайную культуру можно проникать на кухни.

С. З.: Давайте посмотрим. Я выбрала чайный пакетик «Дед Мороз и его братья: зимние волшебники России» (автор произведения – Ольга Колпакова). Небольшой отрывок, дальше QR-код и информация о том, где можно дальше почитать эту книгу или купить вкусный, очень ароматный чай. Вот такая рождественская «Книжная полка». Таких тематических историй в проекте еще много?

Д. К.: Да, там и Достоевский, и Пушкин, и Толстой, и Андрей Курпатов (сделали свежую пачечку). И сатирические, и для мужчин, и для женщин. На все случаи жизни. Как говорится, «книга – лучший подарок», а книжный чай – еще лучше.

С. З.: Давай поговорим о твоих детях. Старшему сыну скоро 16, а младшему сколько?

Д. К.: Младшему 7.

С. З.: Они читающие?

Д. К.: Старший сейчас вошел в подростковый период, и удержать его книжную культуру на моем эталонном уровне, увы, не удалось. Младший же абсолютно читающий. Старший, я думаю, в лоно нашего книжного дела вернется. Надеюсь взять его в книжный поезд.

С. З.: Здорово! Прочувствует атмосферу!

Д. К.: Младшему нравится аудиоформат. Плюс много стал читать в школе. «Муми-Тролли», «Карандаш и Самоделкин» – наши лучшие друзья. И хотелось бы поблагодарить «Детское радио» за «Детективное агентство ХРУМ». Там есть передача, которая очень гибридизирует сказки, истории, через «Алису» это все рассказывает и таким образом погружает ребенка в сюжеты произведений.

С. З.: Хочется поблагодарить и «Радио Книгу». Когда готовлю, с удовольствием слушаю. После прослушанного отрывка хочется взяться за книгу.

Д. К.: Тогда уж поблагодарю и Российский книжный союз, и корпоративную сеть общедоступных библиотек, и лично Зою Васильевну Чалову. Признаюсь, что без ее поддержки я не решился бы разворачивать «Книжный маяк Петербурга». Как и без партнерства с Российской национальной библиотекой, «ЭКСМО» и многими другими крупными игроками. Потому я и говорю, что не беру на себя обязательство всех и все организовать, я предлагаю платформу, общую систему деятельности, предлагаю даты. Заранее предлагаю. С 4 по 18 августа будет книжный поезд, 18–20 августа – «Книжный маяк Владивостока». Эти даты определил мэр Владивостока, в городе готовятся встречать гостей. А мы готовим поезд. Думаю, что и самолет должен быть из Москвы.

17–19 февраля предстоит «Книжный маяк Петербурга» – «Музыка смыслов». Будем делать акцент на аудиокнигах, музыке, поэзии, лекциях, форматах разговорного жанра. А 6–8 октября состоится «Книжный маяк Петербурга» – «Источник знаний и культуры». Книги, образование, театр, кино, мультфильмы…

С. З.: Какие еще планы?

Д. К.: Если коллегам в Дальневосточном федеральном округе понравится наш поезд и наш Владивостокский фестиваль, то «Книжный маяк» посетит и столицы десяти остальных регионов помимо Приморского края. Ведем переговоры с министром культуры Ульяновской области: в 2024-м хотим зажечь «Книжный маяк Ульяновска». То же самое насчет Пензы. Думаю, со многими региональными министрами культуры, с которыми мы еще не повстречались, обязательно пообщаемся. И они тоже придут к разумному использованию своего библиотечно-книжного регионального ресурса. Локальный формат будет объединяться с федеральным. Даст бог, дорастем и до международных проектов начиная со стран СНГ. Книжная культура не имеет границ. Мы не должны капсулироваться, наоборот – идея «Книжного маяка» должна стать универсальной ценностью.

С. З.: Денис, ты человек невероятно многогранный! У тебя много начинаний, но проект «Книжные маяки России», пожалуй, главный сейчас. Я права?

Д. К.: Конечно же, больше всего времени и внимания я уделяю переходу «Книжного маяка Петербурга» в новое качество – в «Книжные маяки России». Я надеюсь, что найдутся региональные команды книжников, которые примут этот свет маяка. В качестве логотипа у нас Ростральная колонна. Когда мы встречались с Михаилом Борисовичем Пиотровским, разговаривали, соглашения пописывали, я сказал, что мы продолжаем дело Прометея на другом технологическом уровне и при другом укладе. По сути, мы готовы этот огонь передавать в правильные руки для того, чтобы он в регионе поддерживался, вспыхивал в определенном режиме раз в год, раз в два года, раз в несколько лет – в зависимости от ресурсов региона.

С. З.: Ты – мечтатель в хорошем смысле этого слова. Мечта, чтобы 80 % населения нашей страны читатели минимум 10–12 книг в год, – это прекрасно!

Д. К.: Мне кажется, все начинается с фантазии. Фантазия воплощается в мечту. Дальше замысел, потом проект и, наконец, его реализация. Я не мечтатель, мечтателем я был раньше. Я вынашиваю замысел и собираю сотворцов в команду, дружину книжников, чтобы сделать подарок не только моему сыну, но и любому ребенку. Книжная страна, а не пьющая, – это гораздо интереснее.

С. З.: Какие задачи ты ставишь перед собой на ближайшие пару лет?

Д. К.: Будем стремиться к тому, чтобы «Книжные маяки» как деловая корпоративная культура начали распространяться по стране. Чтобы удаленные регионы, у которых нет сил самостоятельно создавать свой книжный фестиваль, присоединялись в качестве лучиков маяка. «Книжный поезд» будет выступать как связующее звено. Для меня все это своего рода экзамен. Я создал себе дорогой тренинг, вложил туда энное количество миллионов рублей и хочу образовательного результата, хочу удостовериться, что что-то в теории науки, искусстве и магии управления я понимаю. А на самом деле – в магии сотворчества, потому что к медийности я не стремлюсь.

Что касается «Книжной полки», то это один из инструментов «захода с фланга». Захода через желудок. Надеюсь, что этот проект станет не только знаковым, но и крупным, инвестиционно эффективным, популярным среди россиян. А там посмотрим, что дальше.

С. К.: Денис, спасибо, очень интересно было вас послушать как человека, который с нуля организовал большие и успешные стартапы. Вы буквально фонтанируете идеями! Пожелаем вам их скорейшей реализации!

С. З.: Денис – прекрасный пример для молодежи. Как можно рано, в 18 лет, начать свой бизнес. Главное – чтобы была идея, план.

Д. К.: И команда! Без команды, сотворцов я, конечно, так и остался бы мечтателем или фантазером.