«Литературный продукт из России»: путь к зарубежному читателю

Путь этот прокладывают российским авторам литературные агенты, чья самоотверженность, вкус, подвижнический труд и вера в успех позволили современной российской прозе выйти на высококонкурентный рынок мировой литературы. О радостях и тяготах работы литературного агентства «КИ» расспросил Юлию Гумен, совладелицу литературного агентства Banke, Goumen & Smirnova.

Юлия Гумен, совладелец литературного агентства Banke, Goumen & Smirnova.

– Какое у Вас впечатление от выставки? Отрасль скорее жива, чем нет?

– К сожалению, общего впечатления от Франкфуртской ярмарки – как и за все предыдущие четырнадцать лет участия в ней – получить не удалось. Особенность работы агента на книжной ярмарке в том, что мы работаем «со своего рабочего места». Издатели приходят к агенту, иначе бы 70 встреч, которые мы проводим за 3 рабочих дня, превратились бы в невыносимый блиц-марафон, бессмысленный и безрезультатный. И все же впечатление создается, что в целом в мире отрасль переживает сейчас умеренный рост. Наши коагенты и издатели дружно свидетельствуют, что ситуация в этом году в их странах несколько лучше, чем в 2014‑м; ну а то, что общая площадь ярмарки сократилась, – так и бегать от стенда к стенду между встречами для участников стало намного удобнее. Англоязычная публика оказалась более тесно встроенной в общеевропейскую, пока, по крайней мере, территориально на Франкфуртской ярмарке, но тенденция, на мой взгляд, симпатичная.

– Можно ли уже оценить результативность прошедших на ФКЯ встреч? Существует ли корреляция между отношением / интересом к стране и интересом к русскоязычным авторам? Меняется ли география интереса?

– Подводить итоги ярмарки рано – в эти дни мы ведем активную переписку со всеми контрагентами, посылаем запрошенные тексты наших ведущих проектов. При этом мы могли вполне зримо наблюдать итоги нашей работы на предыдущих ярмарках – наконец‑то вышли переводы на главные европейские языки «Лавра» Евгения Водолазкина (великолепная, красочная обложка шикарного английского издания [книга вышла в издательстве Oneworld Publications. – Примеч. ред.] стала «магнитом» на стенде его британского издателя, привлекая чуть ли не большее внимание, чем книга лауреата Букеровской премии [«Краткая история семи убийств» писателя с Ямайки Марлона Джеймса. – Примеч. ред.]), английский перевод «Женщины Лазаря» Марины Степновой получил номинацию на новый цикл международного Букера, Яна Вагнер получила приглашение на писательскую стипендию в Бордо после громкого «продажного» успеха своего триллера «Вонгозеро» во Франции…

Мы опасались, что в связи с определенным политическим напряжением между Россией и Западной Европой и Америкой интерес к переводу с русского может упасть. Однако пока мы можем лишь отметить, что на все хедлайнеры нашего каталога продолжают поступать предложения со всей Европы и – шире – мира (многие авторы выходят в Японии, Корее, практически все наши авторы переводятся на арабский язык). Немаловажную роль сыграла, кстати, государственная программа поддержки переводов русской литературы на мировые языки, которая уже третий год действует наравне с частным фондом Transcript. Снижение финансовых рисков издателей на начальном – перед публикацией – этапе существенно повышает конкурентоспособность русской литературы на очень тесном рынке переводной литературы в мире.

– Важна ли в предлагаемых к переводу произведениях национальная идентичность? Есть ли спрос на что‑то, кроме «нуар»-России?

– Следует признать, что до сих пор критический, «нуар», социальный реализм – самый ожидаемый литературный продукт из России. И в этом считывается объективная закономерность: практически каждый наш автор за последние годы написал роман, в котором отражается социальное, экономическое, политическое напряжение внутри страны. Западных читателей искренне интересует современная жизнь в России. Так что создалась – вполне естественно – ситуация, при которой авторы находят своих читателей. Уверена, что трудности, с которыми мы уже не первый год сталкиваемся при работе с блестящими текстами премиального писателя Лены Элтанг за рубежом, – в том, что западным издателям трудно позиционировать романы в переводе (и, замечу, дорогостоящем переводе) с русского языка, действие которых разворачивается вне современной России. Любопытно, что New Yorker в статье-эссе, посвященной «Лавру» Водолазкина, также отметил, что роман, похоже, наконец‑то дает ключ к пониманию такого понятия, давно превратившегося в клише, как «тайна русской души». То есть читатели во всем мире действительно интересуются национальной идентичностью русского мира. Причем национальная идентичность эта – извините за парадоксальность – не связана с национальным вопросом или не напрямую с ним связана. Одной из самых востребованных книг нашего агентства на последней Франкфуртской ярмарке стал роман Наринэ Абгарян «Три яблока упали с неба» – о маленькой, умирающей, затерянной в горах армянской деревушке…

Что касается жанровых ожиданий – существуют мировые тенденции определенных жанров, подкрепленные успехом среди читателей и связанные со странами. Первым приходят на ум скандинавские триллеры. Издатели постоянно спрашивают нас о русских детективах или криминальных романах, но ничего близкого по мастерству в этом жанре Россия пока не может предложить. Меж тем мы рассчитываем, что французский выдающийся успех роуд-триллера Яны Вагнер «Вонгозеро» (книга месяца в Vogue, первый тираж покета выходит на днях объемом 35 тыс. экземпляров, активное участие в ряде жанровых фестивалей страны, шорт-листы жанровых премий и пр.) будет иметь продолжение в Англии – и, может, запустит новый тренд среди европейских читателей.

– Кто из Ваших авторов наиболее популярен, где и как это выражается в тиражах?

– В России самым успешным нашим автором стала Марина Степнова – совокупный тираж ее трех романов уже давно перевалил за сотню тысяч экземпляров. При этом роман «Женщины Лазаря» вышел в переводах на 22 языка. На Западе самый громкий успех последних месяцев – у романа «Лавр» Водолазкина (он, пожалуй, даже превзойдет успех американского издания мистических рассказов Людмилы Петрушевской, которые в свое время вошли в список бестселлеров по версии New York Times). Английское издание вышло буквально в октябре, так что о продажах еще рано судить, хотя пресса, получаемая романом, невероятная. И издатель получил предзаказы на тысячи экземпляров. Мы с нетерпением ожидаем февральского издания на немецком языке. А вот, например, румынский издатель этого романа [Humanitas Fiction. – Примеч. ред.] делает уже третью допечатку, так что общий тираж «Лавра» только в Румынии – почти десять тысяч. Мне кажется, это невероятно.

– Удается ли Вам реализовывать концепцию агентства «полного цикла»?

– Да, наше агентство продолжает активно развивать кинонаправление: на многие книги, которые мы представляем, проданы права на экранизацию, также наши авторы работают как сценаристы по ряду проектов.

Хотя экономический кризис, естественно, сказался. Общее количество новых проектов, которые мы смогли реализовать в России, уменьшилось в разы по сравнению с результатами 2012–2013 годов. На издательском рынке банально нет денег, издатели вынуждены осторожничать, боятся новых имен, с гораздо большей опаской работают даже с новыми текстами «своих» авторов. То же происходит с теле- и кинопроектами. Но мы продолжаем работать в этих направлениях, и наша работа требует от нас всё бóльших временны,х, эмоциональных, денежных и волевых затрат – но останавливаться на полпути мы не намерены.

© Опубликовано в журнале «Книжная индустрия», № 9–10 (131–132), ноябрь–декабрь, 2015