09.10.2019

Книги и фильмы: монетизация контента

Иван Самохвалов
генеральный директор продюсерской компании «Среда» (Москва)

Томас Вёртхе
критик, публицист, руководитель детективной программы издательства Suhrkamp (Берлин)

Сколь часто, наблюдая за экранными героями, вы задумываетесь о литературной основе фильма или ищете в титрах имена сценаристов? Никогда? Не видите смысла? И правильно! Хороший фильм – это исключительно заслуга режиссера, продюсера, шоураннера наконец. Только вот «грязную работу» по написанию сценария никто делать не хочет или пишет, но все не то и не так. Поэтому киношники вслед за издателями мечтают о великом сюжете-романе, который финансово оправдает их хлопоты. Как же соединить литературу и киноиндустрию, как достичь консенсуса в этом непростом вопросе, – об этом и о многом другом в виртуальной студии КИ беседуют Томас Вёртхе (Thomas Wörtche), критик, публицист, руководитель детективной программы издательства Suhrkamp (Берлин), и Иван Самохвалов, генеральный директор продюсерской компании «Среда» (Москва). Рубрику ведет Светлана Зорина, главный редактор журнала «Книжная Индустрия».


– Согласно данным британских аналитиков, более 50 % создаваемых сегодня в мире кинофильмов являются экранизациями литературных произведений. Но в российской киноиндустрии доля экранизаций в десять раз меньше – только 5 %. Томас, как бы вы оценили уровень взаимодействия книжной и киноиндустрии в Германии?

Томас: Названные выше 5 % по России в принципе соответствуют германским показателям (около 5–10 %). Кроме того, возникает вопрос, что вообще можно считать экранизацией? Экранизация – это съемка фильма, который один-в-один повторяет литературное произведение? Или это фильм, где лишь сюжетная линия или действующие лица взяты из литературной первоосновы, но в результате создается нечто абсолютно новое, что имеет мало общего с первоисточником?

Иван: С нашей точки зрения, экранизацией является все, что содержит в себе основу, характеры или сюжет из книги. Часто в компании мы переделываем 90 % литературного произведения. Иногда просто читаем книгу, и она вдохновляет нас на совершенно другой сюжет, лишь отдаленно похожий на авторскую историю, но мы все равно покупаем экранизацию, платим автору деньги. Мы называем это inspire buy. Но даже в таком ключе доля экранизаций в России составляет лишь 5 %. И именно столь малая цифра натолкнула нас на мысль создать компанию, которая будет заниматься поиском книг, сюжетов для экранизаций, – в рамках продюсерской компании «Среда».

– В прошлом году на ММКВЯ Иван пожаловался на отсутствие информационного окна для взаимодействия книжной и киноиндустрии. Сложно увеличить число экранизаций, когда нет плотного общения издателя и экспертов киноиндустрии, обмена идеями и предложений с обеих сторон. В Германии все иначе?

Томас: Нет, я не вижу больших различий между нашими странами. Мне кажется, в Германии тоже нет такой точки контакта, стыка между книжной индустрией с одной стороны и киноиндустрией – с другой. Конечно, в издательствах есть подразделения, которые занимаются продажей прав на экранизацию, и в продюсерских офисах тоже есть сотрудники, которые занимаются своего рода мониторингом, сканированием книжного рынка на предмет появления потенциальных сценариев. Но координации явно не хватает. Взаимодействие часто носит случайный характер, во многом завязано на личных контактах, никак не формализовано – в том числе и потому, что многие продюсерские телекомпании разрабатывают собственные проекты, привлекая к работе авторов, которые работают непосредственно на телевизионный или медиаканал.

– Насколько я знаю, продюсерская компания «Среда» поставила себе задачу максимально ликвидировать разрыв между кино и книжной индустрией в сотрудничестве с ведущим издательским холдингом «Эксмо-АСТ». Успешно?

Иван: За последний год наше сотрудничество развивается достаточно позитивно, но только с точки зрения коммуникации. В отношении контента динамика менее заметна. Выяснилось, что современная российская литература мало приспособлена к трансляции на экран, у большинства книг нет крепкой сюжетной основы, и лишь очень небольшое количество русскоязычных текстов подходит для экранизации. Почему на Западе так много книг экранизируют? Когда американский или британский автор пишет книгу, он уже думает о том, что его могут экранизировать. У нас с этим проблемы. Российский автор привносит в текст достаточно большой объем философии, размышлений, но при этом в книге зачастую отсутствует драматургия, конфликт, развитие персонажей. Конечно, классику можно бесконечно экранизировать, чем ежегодно и занимаются российские и западные продюсеры. Но современная литература требует доработки с точки зрения сюжетности. Такая ситуация… И думаю, для решения этого вопроса нужен какой-то институциональный поход. Ведь книг выходит много. Мы читаем в месяц по сто книг, но из этих ста максимум для двух начинаем обсуждать экранизацию, и, возможно, лишь одна книга доходит до контракта.

– Как правило, писатели – интроверты, не каждый доходит до издательства. Есть ли у вас площадка или какая-то премия на лучший киносценарий, куда может подать свою работу даже ребенок?

Иван: Мы проделали большую работу по поиску контента в интернете, даже устраивали онлайн-конкурс на хай-концепт, куда любой человек мог прислать одностраничную заявку на свое произведение. Пришло 2000 заявок, мы с горем пополам отобрали одну, но в итоге ничего не было снято. Честно скажу, в нашей стране пишет каждый пятый, и если какая-то медийная компания объявляет конкурс, то ее просто завалят текстами, заявками, книгами… все пишут, но это невозможно читать. Мы несколько конкурсов делали на Livelibe и еще неоднократно будем это делать, хотя чего-то такого выносящего мозг не было. Была одна книжка, но ее уже купили до нас.

Конечно, мы читаем не все выпускаемые в России книги. Скауты присылают обзор, мой главный ридер выбирает из скаутской подборки истории, которые нам интересны по жанру и потенциалу для экранизации. Эти книги мы читаем. Что касается иностранных публикаций, то это наше отдельное направление, которому мы уделяем особое внимание. У нас сейчас 5 скаутов во всем мире – Америка, Великобритания, Канада, Франция и Польша. Есть и фрилансеры, включая датского и финского ридеров. Вообще, литературный скаут – это очень узкая специальность, профессиональных скаутов в мире не так много, и приходится искать литературу через агентов, смотреть издательские каталоги – мы ищем везде и всюду.

– А по каким критериям идет отбор книг для экранизаций в Германии?

Томас: Здесь есть один важный критерий – книга должна быть бестселлером, своего рода блокбастером в мире книг. К примеру, у Себастьяна Фитцека и ряда других авторов регионального значения продаются миллионы экземпляров, и этот успех – важный критерий для выбора книги. Конечно, книга должна рассказывать историю, но ее литературные качества уже не так важны, ведь язык отражается в кино лишь опосредованно. То есть чем проще литературная основа книги, чем проще рассказана история, тем лучше она подходит для экранизации. И конечно, интерес для продюсерской компании представляет экзотичность самого материала, интересные места, где происходит действие. Скажем, если действие разворачивается в Африке – это плюс, ведь там очень любят снимать, да и экономика играет свою роль. Надо сказать, что южноафриканские компании, оказывая услуги при съемках фильмов, предлагают германской кино- и телеиндустрии очень привлекательные условия. И во многом поэтому наши теле- и кинокомпании в последнее время с большим удовольствием снимают фильмы, основанные на литературном материале, посвященном именно Южной Африке.

«Чем проще рассказана история, тем лучше она подходит для экранизации…»

– Иван, насколько эти критерии совпадают с вашими? Какими соображениями вы руководствуетесь при выборе того или иного литературного произведения?

Иван: Мы руководствуемся соображениями хай-концепта. То есть в книге должна быть оригинальная идея, которую можно изложить одним предложением. Это должен быть какой-то «вау-эффект», когда зритель и продюсер понимают: «Такого сюжетного поворота, такой завязки я не встречал!» Или это крепкая драматургическая основа, которая держит читателя (и зрителя) в напряжении. Конечно, на тиражи тоже нужно ориентироваться, ведь если книжка продается миллионными тиражами, то, значит, в ней что-то такое есть. Но, с другой стороны, не все то, что продается миллионными тиражами, можно экранизировать. Ведь «Звездные войны» в России мы не можем снимать. Иными словами, драма и хай-концепт – это то, чем мы руководствуемся при выборе книжки для экранизации. Например, мы купили последнюю книжку Алексея Иванова «Пищеблок». Там все хай-концепт: вампиры, пионерский лагерь, Олимпиада 1980 года.

Томас: Конечно, хай-концепт – это тот критерий, которым мы тоже руководствуемся. Но я думаю, что «вау-эффект» возникает не на каждом шагу, и если уж удается найти что-то подобное, то, конечно, нужно быстро хватать и экранизировать – до того, как это перехватят другие. Что касается вампиров в пионерском лагере… ну да, были вампиры-нацисты, были норвежские вампиры, только хватит ли этого для экранизации – сказать трудно. На сегодняшний день уже столько книг было издано, столько различного рода экранизаций состоялось… есть ощущение, что все уже было и на какое-то фантастическое «вау» рассчитывать очень трудно. Возможно, я слишком стар и слишком много видел, но я досвольно скептически отношусь к возможности найти что-то такое и в таком количестве, чтобы можно было обеспечить себе достаточно экранизаций.

Что касается моих собственных критериев для экранизации, то в книге должен быть экшен, должно быть действие. Мне кажется, весьма важным аспектом являются персонажи, герои, возможно, и не вызывающие такого «вау-эффекта», но тем не менее необычные герои в обычном окружении, в том, что предлагает нам реальный мир. На этом, как мне кажется, экранизацию можно строить. Хотя, может, я и не прав.

Иван: Наличие интересного героя – это уже важный аспект драматургии. Люди любят читать и смотреть истории про людей и для людей. Естественно, в книжке недостаточно только классного придуманного мира. Мы смотрим и читаем про драму отдельного человека, его внутренний конфликт, про его цели, ставки в жизни. Соответственно, если это все в наличии, если есть действие, то книжку можно брать и экранизировать. Потому что кино – это искусство действия.

– Иван посетовал на крайне скудный выбор книг, соответствующих сценарным критериям, в современной русской литературе. Томас, существуют ли аналогичные проблемы в современной немецкой литературе?

Иван: Действительно, в России таких авторов можно пересчитать по пальцам: Акунин*, Иванов, Улицкая**, Водолазкин, Яхина, Геласимов.

Томас: Что касается германской киноиндустрии, то она, конечно, больше смотрит на современную литературу, нежели на классику. Классика – это скорее для телевидения, телевизионных экранизаций, как, к примеру, экранизация «Жестяного барабана» Гюнтера Грасса. Вообще, в целом можно сказать, что киноиндустрия в Германии ищет не книги, а материал, то есть новые истории, явления, новую социальную среду. И для этого малые продюсерские компании заимствуют материал не из литературы, а непосредственно с улицы, привлекая собственных авторов для написания сценариев. И книга здесь в качестве исходника необязательна. А вот германское телевидение к таким темам не обращается. На телевидении прайм-тайм – 8:15 вечера, аудитория достаточно зрелая, и что-то новое может пройти только с большим трудом.

– Должен ли современный автор уже в момент написания романа думать о возможности его экранизации и выбирать сюжеты, которые интересны киноиндустрии. Как вы считаете?

Иван: Мне кажется, что и с точки зрения бизнеса, т. е. финансовой отдачи от продажи книг и прав, и с точки зрения популярности и привлечения максимального количества поклонников, – по всем направлениям автору выгодно думать об экранизации. Если произведение будет экранизировано, то тиражи и продажи книги подскочат в десятки раз, потому что кино – это главный маркетинговый инструмент для продвижения книг.

Томас: Уже в момент работы над текстом о возможной экранизации размышляют прежде всего авторы детективных романов. Они готовят свое произведение для экранизации, скажем, в формате сериала «Место преступления» (Tatort). Это очень известный германский криминальный сериал, который идет каждую неделю, и авторы стараются попасть в этот формат. Они готовят историю, состав действующих лиц именно для подобной экранизации. Но надо сказать, что такой подход ставит автора в достаточно жесткие рамки, за которые сложно выйти. И совершенно необязательно, что экранизация приведет к росту продаж печатной книги. Это может быть так, а может быть совершенно иначе. Например, обратную ситуацию я наблюдал с одним нашим французским автором Жаном Клодом – экранизация его книги на немецком рынке позволила продать лишь 250 экземпляров. Правда, 500 тыс. экземпляров он успел продать до экранизации, но после было продано ровно 250… не тысяч, всего штук. И сегодня мы наблюдаем скорее обратную тенденцию. Многие авторы, работавшие ранее в рамках телепроектов, зачастую прекращают такую деятельность, заявляя о том, что они хотят быть все-таки писателями. Они не хотят подчиняться жестким рамкам телеиндустрии, стремятся больше заниматься искусством. И это касается таких успешных авторов для телепроектов, как Андреас Флюр или Саша Амо.

– Есть ли корреляция между тиражом печатной книги и успешностью ее экранизации? Насколько издатель может спрогнозировать тираж, зная, что будет экранизация или по этой книге уже готовится или вышел фильм? Какую стратегию должен выбрать издатель в данном случае?

Иван: Bookseller пишет, что в 90 % случаев тиражи критически растут после экранизации. Если книжка 10 лет лежит на полке, у нее есть свой тираж и свой читатель, то после экранизации в первый год тиражи составляют 80 % от совокупного десятилетнего тиража. Естественно, есть и плохие фильмы, что может негативно отразиться на дальнейшей продаже книг.

Но если каждый автор будет думать о том, что ему надо экранизироваться и заработать еще денег, то мы потеряем качественную литературу. Конечно, для читателя это хуже. Поэтому автору лучше ловить творческий поток и реализовать собственные идеи. А если он видит, что это можно экранизировать, может сам попробовать написать сценарий по мотивам своей книги. И кроме того, не все можно экранизировать. Давайте примем за факт, что книга и сценарий – это два разных произведения.

Томас: Тут я абсолютно точно согласен с Иваном. Авторам, которые с самого начала работы над произведением думают о его экранизации, стоит посоветовать больше думать о творчестве. Потому что в любом случае лишь очень малый процент книг в дальнейшем становится предметом экранизации. Издателю также нужно достаточно сдержанно подходить к покупке прав, когда ему говорят о планах по созданию сериала на основе этой книги. Серьезно рассчитывать на подобные прогнозы не стоит. Другое дело, если этот проект уже как-то развивается, есть продюсерская компания, сценарий и т. д. В этом случае стоит подготовиться и, возможно, допечатать какое-то количество экземпляров для покрытия первого скачка спроса – конечно, в том случае, если история выстрелит. Но если экранизация неудачная, то никакого скачка не будет, и вы останетесь с заполненным складом. Так что издателю стоит подходить ко всему этому со здоровым пессимизмом. Сработает – хорошо, но не нужно рассчитывать на то, что сработает все и всегда.

Иван: Я могу поделиться нашей статистикой. Так, до 2016 года, когда состоялась премьера фильма «Вий» по повести Н. В. Гоголя, его книги продавались в среднем тиражом 8 тыс. экземпляров в год. Но с момента релиза тираж вырос до 16 тыс. экземпляров и остается таковым по сей день.

У нас есть и статистика не по экранизациям, а по книгам, которые были изданы холдингом «Эксмо-АСТ» на основе наших сериалов. Например, книга по сериалу «Метод», изданная в объеме 5 тыс. экземпляров, сразу после релиза получила доп. тираж (+5 тыс.) и суммарно продана в объеме 10–15 тыс. экземпляров. Книга по сериалу «Мажор» тоже постоянно допечатывается во время очередного релиза.

– Томас, а вы можете привести подобные примеры?

Томас: На германском телевидении есть разные истории: есть герои, которые имеют литературную основу, и есть персонажи с литературной основой, о существовании которой уже давно никто не помнит. Бывают истории, которые развиваются по принципу качелей, то есть экранизация делает автора чуть более известным, у него растут тиражи, а в результате и телевидение проявляет к нему несколько больший интерес, и так по кругу. Но это главным образом тривиальный массовый продукт, который ни в коем случае не представляет собой интерес для международного рынка. Это касается только телевидения Германии, где доминируют государственные общественные каналы с очень специфическими требованиями, со множеством ограничений. Иногда мы называем его редакторским телевидением, и поэтому очень многие авторы уходят в частные продюсерские компании, такие как Netflix, например. Или в принципе прекращают писать сценарии.

«Нужно инвестировать деньги в организацию мастер-классов для наших писателей…»


– В конце июня в Москве прошел первый фестиваль экранизаций под названием «Читка», где на одной площадке встретились представители книжной индустрии и кино. И этот диалог, мне кажется, очень актуален. Но что, на ваш взгляд, все же стоит предпринять, дабы изменить ситуацию и увеличить количество экранизаций литературных произведений? Ведь от этого выигрывают и издатели, и телевидение, и читатели, и зрители.

Иван: Думаю, на такие мероприятия надо приглашать хитовых европейских авторов, чьи произведения экранизированы, и проводить семинары, в рамках которых зарубежные коллеги могли бы рассказать российским авторам жанровой литературы о том, как они формируют сюжет и пишут свои книги.

Сегодня со стороны киноиндустрии есть очень большой запрос на хорошие истории. Сюжет – это самый большой дефицит сегодня. Конечно, талантливые люди и у нас есть. Но, во-первых, у нас в литературных кругах жанром брезгуют, хотя во всем мире жанровая литература – это успешная коммерческая история. Во-вторых, с точки зрения размера роялти наш автор за 3 месяца должен книжку написать, а европейский автор может позволить себе творить и год, и два. Так что проблемы есть. И самое простое –  организовать ридеров, которые будут быстро читать и делать срез всего того, что выходит. Мы в «Среде» это сделали, но не получили пока желаемых результатов. Думали, что нас просто завалят сюжетами и классными историями, но этого не случилось. Весь последний год мы пытались понять, почему этого не произошло. И думаем, что прежде всего нужно инвестировать деньги в организацию мастер-классов и лекций успешных зарубежных авторов для наших писателей.

– Томас, каковы, на ваш взгляд, векторы успешного сотрудничества кино и книжной индустрии?

Томас: Конечно, и у нас в Германии кое-какие попытки в этом направлении предпринимаются. И это прежде всего совместный проект Франкфуртской книжной ярмарки и Берлинского кинофестиваля, где германские издательства пытаются представить свои книги, которые они считают пригодными для экранизации. И здесь Иван совершенно прав – действительно мало историй, мало сюжетов и мало людей, которые готовы писать истории для кино. И конечно, стоит подумать о том, кто мог бы в наибольшей степени подойти для такой работы, потому что необязательно привлекать классических прозаиков – может быть, многие из них ничего, кроме как прозу, писать и не умеют. Я знаю пару сотен прозаиков и авторов, которые пишут сценарии, но это все-таки действительно очень разные профессии. И если, скажем, взять германских писателей и объяснить им, что они должны написать текст не в своей оригинальной манере, а по каким-то правилам, то большая часть из них просто с отвращением отвернется. У многих начинают наблюдаться признаки инфаркта уже после того, как редактор передвинет пару запятых, а тут им пытаются навязать какие-то правила... нет, нет и нет! Действительно, нужна некая платформа для диалога, чтобы авторам объяснили, что от них ждут и где у них открывается пространство для творчества. Не исключено, что и авторы, которые способны писать интересную, сочную прозу, найдут возможности создания сюжетов для кино. То есть важно, чтобы они мыслили именно в настрое на сюжетные истории, а не на дискурс.

– Я слушаю Ивана и Томаса, и у меня сложилось впечатление, что в современной литературе присутствует некая исчерпанность сюжетов и недостаток авторов. Все же ваша оценка она скорее позитивная или пессимистичная? Можно ли достигнуть лучших результатов?

Иван: Можно и нужно. Российская киноиндустрия производит более 300 сериалов и фильмов в год, и сюжеты просто необходимы. Да, и наша земля богата талантами. Просто нет диалога. В последние 12 месяцев мы только начали интенсивно и последовательно этим заниматься. Мы намерены создавать на разных площадках (в Ясной Поляне и на ММКВЯ) пространства для диалога, обсуждения, контактов. И думаю, это хорошая новость для огромного количества молодых авторов, которые очень хотят, чтобы их произведения попали на экран, но не понимают, что нужно для этого сделать и как нужно написать. Так что самое главное – это диалог, диалог и еще раз диалог, и поэтому у меня огромный оптимизм на эту тему.

– Томас, какова ваша оценка перспектив взаимодействия двух рынков?

Томас: Я смотрю в будущее с оптимизмом и уверен, что истории, сюжеты на самом деле встречаются на улице и важно их вовремя подобрать. Кстати, создание предприятия, которое занялось бы поиском материала по всему миру, –- это неплохая бизнес-идея. Я знаю, что такого рода попытки периодически предпринимаются в Голливуде, но их явно недостаточно. В качестве дополнительного возможного источника сюжетов и партнера по кооперации можно подключить и разработчиков игр. Конечно, при такой кооперации границы классического киноискусства и классического понимания литературы могут быть несколько размыты. Но это нормально для эволюции искусства и вообще всего в этом мире, так что, я думаю, потенциал у нас есть.

© Опубликовано в журнале «Книжная индустрия», № 7, октябрь, 2019

*Григорий Чхартишвили (Борис Акунин) внесен в перечень террористов и экстремистов и признан Минюстом РФ выполняющим функции иностранного агента

**Людмила Евгеньевна Улицкая признана Минюстом РФ выполняющим функции иностранного агента


Еще новости / Назад к новостям